Угроза продовольственной безопасности — страшилка или реальность? Рассуждает политолог Георгий Бовт

На улицах Москвы появились плакаты, призывающие поменять мясо на рыбу. Мол, она и питательнее, и дешевле. То же было и во время дефолта 1998 г. Значит ли это, что угроза продовольственной безопасности страны из разговоров превратилась в реальность?

На самом деле всё не так ужасно. Но давайте сначала разберёмся, а что это, собственно, такое — продовольственная безопасность?

Бедность и импорт

В 1996 г. на Всемирной встрече на высшем уровне по проблемам продовольствия была принята Римская декларация по продбезопасности. В ней эта безопасность определена как «состояние экономики, при котором населению страны в целом и каждому гражданину в отдельности гарантируется обеспечение доступа к продуктам питания, питьевой воде и другим пищевым продуктам в качестве, ассортименте и объёмах, необходимых и достаточных для физического и социального развития личности, обеспечения здоровья и расширенного воспроизводства населения страны». В декларации подчёркивается, что источником продовольственной нестабильности является бедность. Вывод: государству надо заботиться о том, чтобы у его граждан хватало денег на покупку еды. Но многие российские политики подразумевают под угрозой продбезопасности иное — превышение некоего допустимого порога импорта продуктов.

Этот «порог» каждая страна определяет сама для себя. В США, к примеру, он находится на уровне 17-18%. Но не потому, что иначе американцам не хватит дешёвой еды, а потому, что пострадает «соль» нации — фермеры. То есть «порог» позволяет заботиться о сохранении рабочих мест в сельском хозяйстве и связанных с ним отраслях, чтобы у граждан были деньги на покупку еды. У нас же часто звучит такая цифра: импорт зашкаливает за 40%, а допустимый уровень — 20%. Чем грозит России подобный расклад?

Эксперты пугают, что Россия может столкнуться с дефицитом и резким подорожанием продовольствия, что крупные города на 75% снабжаются за счёт импорта, а отечественная «пищёвка» полностью заместить его пока не может. Во всяком случае, в сфере производства мяса, молока и большинства видов овощей (исключение составляют лишь производители водки и мяса птицы). Дело в том, что мясокомбинаты в крупных городах, как правило, приспособлены к работе на импортном сырье, а овощные базы — к работе с импортным фасованным товаром. «Это и создаёт риск дефицита, удорожания мясомолочных продуктов, а затем и хлеба, макарон, картофеля, сахара», — считает спикер Совета Федерации  С. Миронов.

Но главный вопрос в другом: зачем именно надо замещать импорт? Если для того, чтобы наконец обратить внимание на 30 млн. россиян, проживающих на селе, и создать для них рабочие места, то это одно дело. А вот для снижения цен — смешно. Хотя бы потому, что в силу сотен факторов у нас производство не только бананов, но и мяса (что странно) обходится дороже, чем в других странах.

Хлеб и кредиты

Продовольственная безопасность России и впрямь под угрозой. Но не потому, что большая часть продовольствия покупается там, где его дешевле производить. А потому, что российская семья тратит на еду от 30 до 70% своего бюджета (в развитых странах — от 12 до 17%). Чем меньше доходы — тем больше уходит на прокорм.

Продукты в продаже будут. Но надо, чтобы покупатели имели работу и зарплату, позволяющие их купить.Можно, конечно, пытаться закрыть для импорта границы. Но лучше начать, к примеру, с устранения коррупционной составляющей цены на все товары в российских торговых точках, а это от 30 до 70%.

В России в этом году ожидается хороший урожай зерна. Если в агрокомплекс пойдут кредиты, то года через три мы сможем обеспечить себя даже свининой по приемлемым ценам. Говядину же ещё долго придётся закупать — для восстановления поголовья скота нужно много времени. Чудес в деле укрепления продбезопасности не бывает.